Подвижники Благочестия XX века:

Вячеслав Медушевский "Помяните мою любовь"
(Воспоминания о схимонахине Антонии).

Ты не сможешь стяжать ничего духовного, если не соединишься всею душой с последним по времени святым.

Преподобный Симеон Новый Богослов

11 октября 1998 года, в воскресный день, в преклоннейшем возрасте 94-х лет, отошла ко Господу ревностная молитвенница о людях матушка Антония, подвизавшаяся добрым подвигом веры, смирения и любви в Свято-Николаевском Черноостровском монастыре, что в Малоярославце. "Не может укрыться город, стоящий на верху горы" (Мф. 5: 14). Пройдет время, отлежатся впечатления духовных чад; свет любви Божией, открывшийся в Матушке для нас, просияет для многих. И верим, будет написана нужная людям, вдохновляющая их на путь исполнения заповедей Христовых книга о дивной Старице. Без малого год довелось мне общаться с матушкой Антонией. Этот год - как огромная жизнь. Расскажу о Матушке в той последовательности, как она открывалась моему пониманию.

 

Путь познания всякого чуда Господня (а что может быть чудеснее блаженного угодника Божия!) пролегает от внешнего к внутреннему, к сокровенной в нем любови Божией. Уже с внешней стороны очевиден светлый, спасительный характер чудес, приходивших через Матушку. У моих близких знакомых дочь увязла в наркомании. Горе родителей можно ли описать? Лечение не дало эффекта, гибель казалась неотвратимой. Молитва Матушки разрушила дьявольское наваждение. 10 месяцев девушка не колется, поступила в институт, укрепившаяся вера родителей ведет их ко все более воцерковленной жизни.

 

Сила Матушкиной молитвы и ее благословения, каких бы вопросов жизни оно ни касалось, находилась в волнующем контрасте со старчески немощным сосредоточенным движением крестящей руки, с еле слышимым духовно укрепляющим шепотом... Но так и Господь говорит: "Сила Моя совершается в немощи" (2 Кор. 12, 9). И еще поражала детская простота речи: "Плохая девочка... будешь хорошая..." (слово к девушке, погибавшей от наркомании). Детской простотой, любовью и легкостью речь Матушки напоминала общение преподобного Серафима с Николаем Мотовиловым.

 

Посетовал я: трехлетняя внучка молится лишь о ближних ("Господи, помилуй мамусю, бабусю..."), а в молитве Господней и Богородичной отвлекается с первых же слов и не хочет их повторять. Может быть, пока так и оставить - не насилием же вести к молитве? "Церковные молитвы пусть учит", - наказала Старица. Возвратившись в Москву, читаю вечером внучке "Богородице Дево". И вдруг - такой неожиданно горячий отклик: "Исе (еще), исе расскажи пьо Богоодицу. Какая хоосяя молитва!" Сколько раз подряд повторил я тогда молитву, не упомню, но только вскоре внучка и сама научилась ей, а чуть позже и молитве Господней.

 

Веяние неземной мудрости ощущалось в разрешении сложнейших жизненных ситуаций. Все вдруг вставало на свои правильные места, ибо Матушке открыто было будущее, и незримое, и воля Божия; советы озаряли внезапно открывшейся духовной ясностью. Не было для Матушки никаких ограничений по тематике, специфичности и сложности предмета разговора. Он не имел значения, ибо отвечала матушка не своим умом, а говорила воспринимаемое Отвыше. Для многих, ищущих исполнения воли Божией, она определила путь и этапы целой жизни...

 

Второй этап в моем познании Матушки открылся потрясением: она знает не только мысли, но и внутреннюю сокровенную реальность моего сердца, духовные ощущения, качество и состояние молитвы! Знает не косвенно, не по догадке, не в силу психологической наблюдательности и жизненной опытности, а непосредственно соощущая мои ощущения в своем сердце. А при том оценивает их в свете требуемого Господом.

 

Как это важно! Неосознаваемо мы часто живем в неправильном самоощущении, чувствуя себя автономными индивидами. Гуманистическая культура Нового времени всем искривленным своим устроением пытается внушить человеку ложь о его обособленности. Это не так! Природа человека соборна. Покаялся один лишь Закхей, а Господь говорит: ныне пришло спасение дому сему (Лк. 19, 9). "Иисус, видя веру их, говорит расслабленному: чадо! Прощаются тебе грехи твои" (Мк. 2, 5). И преп. Серафим Саровский свидетельствует: "Радость моя, стяжи дух мирен, и тысячи спасутся около тебя". И, наоборот, человек, легкомысленно расточающий данные ему возможности спасения, создает зону опустошения вокруг себя...

 

В духовном мире света, где жила Матушка, не существует телесных границ между людьми. Вот как это обнаружилось.

 

Жаждущий духовной жизни человек с прискорбием ощущает дистанцию между сведениями о молитве, почерпнутыми из книг, и самой молитвой. Старец же непрестанно живет в мире молитвы, которую Господь слышит и утверждает; он может стать учителем молитвы, потому что получает дар видеть сердца людей в Духе Святом.

 

Перед одной из встреч со Схимницей я молился, чтобы Господь ответил на главное, что препятствует мне в духовной жизни, - на вопрос, который сам по неразумию не могу даже и поставить. И услышал! Вне связи с иными вопросами и прошениями, которые я только что передавал Матушке и получал ответы. Старица вдруг сосредоточенно, строго, настойчиво, обращаясь как бы к келейнице, несколько раз повторила для меня "Пусть сам молится! Молитва должна быть усердной!" Вышел из кельи окрыленный, получив от Господа "двойку" за мою молитву. "Двойка" — а зато появилось чувство критерия и открылась впереди безграничность пути молитвы, труда великого...

 

В другой приезд спрашиваю Матушку: "можно ли в Иисусовой молитве заменять слово "грешного" на, допустим, "любоначального", "гневливого"... — "Нужно благодарить!" - получаю неожиданный ответ Схимницы, повторенный ею несколько раз с настойчивостью. "Матушка, правильно ли я понял: в моей молитве есть уныние?" - "Да!" - кивнула Матушка. Всякая молитва, в том числе и покаянная, обязательно содержит в себе хвалу (например, в 50 псалме: "Помилуй мя Боже, по велицей Милости Твоей"). "Хваля призову Господа и от враг моих спасуся" (Пс. 17, 4). Почему обязательно хвала? Раз не хвалишь - значит, не веришь, значит, не доверяешь, значит, далек от любви, значит, сердце омрачено недовольством, ропотом, кощунственной хулой на бесконечную любовь Божию. А если не доверяешь и не любишь, а хулишь, - то как можешь надеяться на услышание и исполнение прошения? Мы же в молитве Иисусовой просим о главном: о милости, о помиловании. Любовью должно пронизать и само чувство грешности.

 

Матушка молитвенным духом своим все эти - бывшие отвлеченными, а теперь ожившие - знания пролила вдруг в мое сердце, открыв в нем уныние, о котором я даже и не подозревал. И, видимо, помолилась обо мне, потому что молитва вдруг укрепилась.

 

Тех, кто сейчас читает эти строки о Матушке, но не слышал и не видел ее, приводимые здесь ее слова не потрясают своей силой и глубиной. Интонация и жесты старцев осязаемо благодатны. Осенит тебя старец крестным знамением - и с несомненностью чувствуешь, как рассыпались в разные стороны бесы с их кознями, знаешь: как матушка благословила - так точно и сложатся вокруг все обстоятельства, и никакая сила не отменит сказанного, ибо оно - от Господа.

 

До того, как Господь привел меня к Матушке, просил я у известного всей православной России прозорливого протоиерея Николая Гурьянова с острова Залита благословения на малое число Иисусовых молитв. Неожиданно он сам начал ее читать, неспешно и вдумчиво, осеняя себя столь же неторопливым крестным знамением. Со всей очевидностью открылось и было обличено без слов холодное театральное лукавство моей якобы горячей, а на самом деле страстной, натужливой, надсадной молитвы. В совершенно бесстрастной молитве о Николая ощутил я огненную ревность по Богу, всецелую истовую серьезную преданность Господу по заповеди: возлюбить Его всем сердцем, душою, разумением, крепостью. Ни тени раздвоенности не было здесь, была простота - простота в глубоком древнем значении слова, как противоположность не сложности, а лукавству: простота доверительности, с какой дитя отдается матери.

 

И у Матушки непрекращающаяся молитвенная жизнь с Господом свидетельствовалась в каждом ее жесте и слове, тихих и смиренных, но изнутри наполненных теплой и светлой силой. И глаза ее: ясные, чистые, полные света, любви и проницательности; ничего не было в них такого, что не от Господа. Потому-то и оставались они молодыми до самого часа ее отшествия.

 

Как же чудесно знать, что сокровеннейшие ощущения сердца, в котором духовно-правильное перепутано с душевным и греховным, открыты Матушке, что весь прочитываем насквозь! А раз открыты, то она может и исправлять молитву, внутренний стержень жизни!

 

Третье, самое великое чудо для меня оказалось связанным с вхождением в Матушкину любовь, когда мне открылся ее жертвенный характер. Мы видели ежедневно мучительнейший подвиг ее любви. Скорби, всю жизнь сопровождавшие ее, омрачили и последние десять месяцев ее земной жизни. На этот раз они были связаны с непониманием окружающими блаженного креста схимницы и, как и в конце жизни ее духовного отца преп. Кукши Одесского (1875-1964), с попыткой изоляции ее от духовных чад и всех приезжавших к ней за утешением и молитвой. В январе 1998 года келья Матушки закрылась для посетителей. Разрешено было подходить к ней лишь на улице или в храме, куда ее привозили по воскресным дням и праздникам. В дальнейшем условия жизни ухудшились, ее переселили в другую келью.

 

Пребывая в непрестанной молитве, она все переносила с кротостью, смирением и терпением. Престарелым людям, у которых почти не осталось плоти, мучительно трудно сидеть в инвалидной коляске, испытывая боли от давления костей. А у Матушки болели еще и почки. Немощная телом, но не духом, она после долгих великопостных служб пережидала, пока в храме не останется людей, дабы в тишине принять желающих. С осени принимала чаще во дворе, на холоде, в воскресные дни и будни. Духом провидя приезд к ней людей, уже встречала их на улице. Это была ее Голгофа. В инвалидной коляске, на ветру, укутанная в одеяло, имевшая изнурительный кашель, она молилась о страждущих и больных людях, ожидавших ее и преклонявших колена перед таким великим самоотвержением 94-летней старицы ради любви Христовой.

 

Особую печать на всю прожитую жизнь ставят последние часы жизни и смерть. Четыре последних дня Матушка ничего не вкушала и каждый день причащалась.

"Даждь ми, Господи, прежде конца покаяние", - просят верующие в Покаянном каноне. Мы видели это непредставимой глубины покаяние в последний день жизни за несколько часов до смерти. Умирающая Матушка, ожидавшая последнего в жизни причастия, переносила мучительнейшее физическое состояние с необыкновенным терпением, мыслью предстоя уже пред Господом; обводя взором иконы, повторяла: "Господи, прости меня, прости меня. Господи!" - с интонацией искренности и детской непосредственности, которую невозможно забыть. Когда подвели к ней больных детей, благословляла их с обычным, и в то же время с каким-то особенным вниманием. После причастия и проповеди священника, уже в коридорчике перед кельей, Матушка благословила и нас приехавших к ней вглядываясь пристальным долгим взглядом. Уже тогда начинался предсмертный отек легких.

 

Вернувшись вечером в Москву, узнали о ее кончине. Понятен стал смысл прикровенных слов Матушки о себе, которые мы восприняли по-земному, а не в их символической глубине. В августе на вопрос, переселят ли ее в лучшее место, разрешат ли посещать ее, отвечала: "Все будет хорошо, переселят, разрешат.." - "А когда?" - "Через два месяца". Через два месяца Господь переселил Матушку к Себе, в Свой лучший мир. Теперь Матушку всякий может посещать.

 

Символичны всегда сроки отшествия праведных ко Господу. Вот и Матушка наша покинула здешний мир для лучшего в праздник своего небесного покровителя и покровителя своего духовного отца преп. Кукши Одесского.

 

День отпевания стал торжеством Матушкиной любви Такой интенсивности духовного подъема не было никогда, как в эти дни скорби. Печаль - от нас, духовная радость - из недоведомых глубин истинной реальности... Каждое слово службы вызывало восторг и ликование. "Блаженны"... Они все - о Матушке! И не могут не сбыться обетования селений праведных.

 

Его Святейшество Патриарх Московский и всея Руси Алексий II, которому по служебному телефону один из нас сообщил о кончине матушки Антонии в день ее погребения, передал духовным чадам, что он сам будет молиться о ней 40 дней и уже на следующий день Покрова Пресвятой Богородицы помянет ее в храме.

"Помяните мою любовь", - пели сестры при опускании тела в могилу. И мы молимся: помяни, Господи, ее любовь к нам, крест любви Твоей, который она понесла до самого часа смерти, прости ее согрешения, упокой в селениях блаженства со святыми, даруй и умножь благодать ее молитвенного ходатайства за всех людей!