МОНАХИНЯ САРРА (Тамбиева)

 

Монахиня Сарра (в миру - Сарра Николаевна Тамбиева) родилась в православной семье кабар­динского князя Николая Тамбиева 5/18 апреля 1894 года. Родители, Николай Христофорович и Елена Афанасьевна, жили в ауле Тамбиевском близ Кисловодска. Отец считался богатым поме­щиком и занимался разведением племенных ка­бардинских лошадей, которых продавали за грани­цу. В Россию отправляли шерсть, к Императорскому столу поставляли фрукты. Николай Христофоро­вич отличался особым милосердием, постоянно и щедро помогал неимущим.

 

В 1910 году Николай Тамбиев выстроил в луч­шем месте Кисловодска, в Ребровой балке, дом из сорока пяти комнат, в которых размещалась его ог­ромная семья. Свободные комнаты сдавали состо­ятельным и именитым курортникам, среди кото­рых можно было встретить членов Императорской фамилии. В 1921 году семью Тамбиевых выгнали на улицу, передав их дом под санаторий для шах­теров, и они оказались в жестокой нужде.

 

Николай Христофорович был принужден просить милосты­ню на паперти храма, которую, как правило, раз­давал такой же нищей братии. С большим трудом нашли пристанище из одной комнаты. Сарра Ни­колаевна стала учительницей русского языка в де­ревенской школе и обучала маленьких кабардин­цев. До революции она успела с отличием окон­чить Кисловодскую женскую гимназию и курсы французского языка. Вскоре, как дочь помещика и верующего человека, ее уволили с работы из совет­ской школы. Устроившись в аптеку, Сарра мыла аптечную посуду, убирала туалеты; свои обязанно­сти исполняла очень тщательно. До конца дней она ухаживала за своими родителями, в чем ей матери­ально помогал брат Лев Николаевич.

 

В юности кабардинская княжна привлекала к себе внимание замечательной красотой и изящест­вом. Отец хотел выдать дочь замуж и присмотрел жениха. Назначили день смотрин. Сарра Никола­евна любила другого человека и горячо молилась, чтобы жених остался ею недоволен. По милости Бо­жией неожиданно невеста не понравилась избран­нику ее отца, что очень опечалило и оскорбило Ни­колая Христофоровича, но сделало счастливой де­вушку. После неудачных смотрин она навсегда ос­талась невестой Христовой, посвятив себя Богу.

 

Николай Тамбиев был человеком старой закалки и строжайшей дисциплины. Он следил, чтобы дома не поднималась температура выше 13°. Сарра Ни­колаевна на всю жизнь усвоила привычку к акку­ратности, абсолютному порядку и точности.

 

В начале 1920-х годов девушка попала в секту баптистов, которых на Кавказе было очень много. Она не любила вспоминать этот скорбный период своей жизни. Сарра тогда уже работала в аптеке и в выходные дни продавала лекарства на рынке. Ря­дом с ней что-то предлагала Мария Ильинична Матулевич. Женщины принадлежали к одному кругу, скоро нашли общий язык, познакомились, сблизи­лись. Узнав из разговора о принадлежности новой знакомой к баптистам, Мария Ильинична со всей силой своего убеждения стала разъяснять Сарре гибельность ее пути, помогла вернуться в лоно Свя­той Православной Церкви и порвать с сектантами, что было непросто и даже небезопасно.

 

Впоследст­вии, в письме от 26 января 1977 года, Сарра Николаевна писала сестре: «... Она в постриге монахиня Нина. Надо ее помянуть. Она очень много истинно­го добра сделала мне. И по сей день пользуюсь доб­рыми советами ее...»

 

Как бывшего помещика, в 1930 году Николая Христофоровича арестовали и приговорили к выс­шей мере наказания через расстрел. Сарра Никола­евна навещала отца в заключении и однажды ус­лышала, что встреча станет последней. Отец попро­сил ее после расстрела забрать на память о нем его карманные часы. Всю ночь его жена   Елена Афа­насьевна и Сарра на коленях со слезами молились за отца. Дочь непрестанно читала акафист святи­телю Николаю и в ту страшную ночь выучила его наизусть.

 

Исполняя последнюю волю Николая Хри­стофоровича, рано утром Сарра подошла к воротам тюрьмы, чтобы потребовать часы, последнюю па­мять о нем. Каково же было ее потрясение, когда навстречу вышел живой и невредимый отец! «Зна­ешь, меня отпустили», - тихо проговорил он. Дома отец рассказал, что два красноармейца уже вели его на место казни. Навстречу им легкой походкой шел красный командир. «Куда вы ведете этого че­ловека? - Приказали в расход. - Этого не может быть. Он - честнейший человек, спас мне жизнь. Отпустить немедленно!» Солдаты не посмели ослу­шаться и отпустили Николая Тамбиева. Командир лично довел его до ворот тюрьмы и проводил со сло­вами: «Иди, ничего не бойся, больше они ничего те­бе не сделают». Николай Христофорович прекрасно помнил, что никогда в своей жизни не видел и не знал офицера, спасшего ему жизнь. Это было явное чудо святителя и чудотворца Николая.

 

В голодные дни часто на всю семью, - родите­лей и Сарру - приходился один кусок хлеба, который они по очереди передавали друг другу. Нико­лай Христофорович свято чтил хлеб и никому не разрешал сметать со стола крошки, но делал это сам, тщательно собирая их. «Из этих крошек выпе­кают плоть Господа нашего. Хлеб — это святыня», — говорил он. Сарра Николаевна относилась к хлебу с таким же благоговением, как и отец. Протоиерей Иоанн Прокопович уважал Тамбиевых и часто бы­вал у них. Он нередко приглашал в гости Сарру Ни­колаевну и, прощаясь, передавал ей для родителей продукты, но она всегда отказывалась. За гордость отец Иоанн накладывал на нее епитимью: сорок по­клонов перед родителями, которых она оставляла голодными. В 1937 году Николай Христофорович умер от рака желудка.

 

В 1946 году по приказу Сталина из Кисловодска выселяли карачаевцев и чеченцев. По ошибке ка­бардинцы Тамбиевы попали в черный список к вы­селению. К ним пришли два молодых сотрудника московского управления НКВД, из комиссии по вы­селению кавказцев, Сергей и Дмитрий. Войдя в комнату, они увидели скромную обстановку, иконы на стенах и двух пожилых женщин. Ребята сразу расположились к ним, тем более что у одного из них была верующая бабушка. Москвичи поняли ошибку и постарались сделать все возможное, чтобы ее ис­править. Сотрудники горисполкома упорно не хоте­ли вычеркивать Тамбиевых из списков переселен­цев. Представители власти силой привели Елену Афанасьевну и Сарру Николаевну к товарному ва­гону, втолкнули в него и заперли двери. Сарра горь­ко плакала. Мать лежала на нижней полке и моли­лась. «Ты плачешь, Сарра? Не плачь! Я вижу Бо­жию Матерь!» Слова старушки звучали твердо, спо­койно и властно. Сарра успокоилась. До отхода состава оставалось три минуты. Внезапно в дверь по­стучали: «Тамбиевы здесь?» Женщины немедленно откликнулись. Оказалось, в последний момент Сер­гей и Дмитрий сумели отстоять кабардинок и до­биться их освобождения. Один из них вскочил в ва­гон и на руках вынес старенькую Елену Афанасьев­ну. Дочь вышла за ними, едва веря происходящему. Москвичи проводили Тамбиевых до самого дома. Мать и дочь ждал горький сюрприз: за несколько часов их отсутствия соседи опустошили квартиру... Всю жизнь потом Сарра Николаевна молилась за Сергия и Димитрия.

 

По обыкновению мать и дочь поднимались в пять часов утра. Перед большой иконой святителя Николая они ежедневно молились на коленях, чи­тали ему акафист. Елена Афанасьевна не умела читать по-русски, поэтому акафист всегда читала Сарра.

 

В 1947 году Елена Афанасьевна ослепла.

 

В 1948 году благодаря помощи директора апте­ки, где работала Сарра Николаевна, на втором эта­же здания аптеки Тамбиевым выделили комнату. Здесь их навещали Сергей и Дмитрий, приезжая из Москвы в Кисловодск. Елена Афанасьевна сконча­лась в 1951 году. Ее отпевал иеромонах Стефан (Игнатенко). Прощаясь с усопшей, батюшка сказал: «Так и хочется назвать ее - блаженная Гаяния» (имя Елены Афанасьевны до крещения).

 

До смерти родителей Сарра была у них в полном послушании, никогда не проявляла своеволия. Ей было свойственно особенное смирение, при внут­ренней твердости она всегда предпочитала подчи­нить свою волю воле более опытного ближнего.

 

Сарра Николаевна Тамбиева творила много ми­лостыни. Все деньги, лакомства, которые ей присылали, она раздавала на помин близких усопших. Матушка привыкла к уединению, ничуть не тяготилась им, была замкнутым, сокрытым от внешних человеком. Доверялась кому-либо она с большим трудом и крайне неохотно. Читала очень много. Как и монахиня Нина (Матулевич), нико­гда не расставалась с трудами святителя Игнатия (Брянчанинова).

 

Любила жития близких ей по ду­ху святого Иоанна Кронштадтского и преподобно­го Сергия Радонежского. Стараясь всемерно слу­жить ближним словом Божиим, Сарра Николаев­на постоянно переписывала и дарила посетителям отдельные произведения епископа Игнатия. Это было для нее самым большим сокровищем.

 

Нео­быкновенную радость доставили матушке студен­ты Троице-Сергиевской семинарии, подарив ма­шинописную копию писем святителя Игнатия, со­бранных отцом Марком (Лозинским). Гостей Сарра Николаевна встречала с любовью, угощала чаем, но празднословия не терпела. Приходившим к ней она читала произведения святителя Игнатия, осо­бенно часто предлагала послушать любимую по­весть об Иосифе Прекрасном. Говорила только о духовных предметах.

 

Монашеское правило испол­няла строго и с возможной полнотой. К церковным службам матушка Сарра приходила за час-полто­ра до начала и бывала на них неопустительно. Она терпеливо выстаивала богослужения, не позволяя себе присесть, несмотря на мучительные боли в ноге.

 

Особенно любила Сарра Николаевна икону Царицы Небесной «Скоропослушница», всегда при­носила для протирки стекла благоухающий одеко­лон. В церкви с благоговением матушка прикла­дывалась ко всем иконам. Если кто-либо сопутст­вовал ей, мать Сарра никогда не поддерживала пустых бесед, но вслух читала акафист святителю Николаю.

 

Монахине Сарре была свойственна сильная во­ля, она была крепка духом, мужественна, но при этом не теряла смирения и мягкости. Характер у матушки был живой, ее глубокое и впечатлитель­ное сердце тотчас откликалось на чужую боль, чу­жое страдание. Очень ценила старых друзей. Все знавшие ее отмечают особенную детскость, непосредственность, простоту. Как ребенка, ее легко было обмануть, обидеть, ранить. Но так же легко и скоро она успокаивалась, не в силах хранить в сердце память о причиненном ей зле.

 

Быт был предельно прост. Порядок, как в обыденной, так и в молитвенной жизни, ни при каких обстоятельст­вах не нарушался. Матушка очень любила и хра­нила тишину, часто повторяя, что тишину любят Ангелы, а стук и шум привлекает демонов. Ум Сар­ры Николаевны настолько был поглощен размыш­лением о духовных вопросах, чтением или молит­вой, что она болезненно относилась к ненужной трате времени. Так, приезжая к преподобному Сер­гию, устраивалась на жилье возможно ближе к Лавре, чтобы меньше времени тратить на дорогу.

 

Матушка совершенно не терпела лицемерной лжи. Она старалась быть правдива далее в мело­чах. Когда Сарра жила в общей квартире, стара­лась в большие советские праздники уйти из дома спозаранок и вернуться в темноте, чтобы в ответ на приветствие не принуждать себя поздравлять и благодарить за поздравление соседей. Советские торжества она не признавала. Особенно не прини­мала 7 ноября - день Октябрьского переворота. С ней была солидарна мать Нина: «Какой же это, Саррочка, праздник? В этот день пролились реки крови. В этот день мы должны рыдать и молить­ся за души убиенных».

 

Сарра Николаевна хранила чистейшее цело­мудрие. Никогда она не позволяла себе при ком-то обнажать свое тело, не посещала общественные ба­ни и не допускала чьей-либо помощи даже в старо­сти. О женщинах, более всего мечтавших выйти замуж, она говорила: «У нее в сердце сидит мужи­чок».

 

Матушка считала, что по почерку легко опреде­лить характер человека, и учила писать ясно, чет­ко и разборчиво. Обстановка у нее в комнате была простой и скромной. Она всегда говорила, что в до­ме не должно быть ничего лишнего. Людмила Крамарова часто приходила к Сарре Николаевне после работы проверять переписанные ею труды епископа Игнатия. Мать Сарра при встрече, преж­де всего, спрашивала, не голодна ли она. Видя за­стенчивость девушки, объясняла, что нужно вести себя просто, если хочется покушать, - не смущаясь, сказать об этом. Беготни по рынкам, магазинам она не терпела и довольствовалась самыми простыми продуктами.

 

Предлагая что-либо, она напоминала наставление иеросхимонаха Стефана (Игнатенко): «Все, что дают, нужно принимать с любовью, не от­казываясь, хоть копейку. У того, кто отказывается от милостыни, львиное сердце».

 

Матушка Сарра сама дышала, жила молитвой, занимаясь умным деланием, и приучала к Иисусо­вой молитве других. Она часто повторяла изрече­ние святых отцов: «Как воздух нужен для дыха­ния, так необходима молитва для души». Матушка исповедовалась у старца Стефана каждую неде­лю. Батюшка тайно постриг ее в монашество и бла­гословил жить в миру. Гостей Сарра Николаевна отпускала вечером домой только после чтения вечерних молитв и пе­ред уходом благословляла иконой Божией Матери, именуемой «Скоропослушница».

 

Господь даровал ей глубокую, детскую веру, которой она зажигала сердца других людей. Одна­жды, по благословению отца Стефана, вместе с Ма­рией Петровной С. она ездила в Троице-Сергиеву Лавру. Помолившись, поклонившись святыням, от­правились в обратный путь, но не успели на нуж­ную электричку и боялись опоздать на самолет. Из Москвы на аэродром поеха­ли на такси и просили води­теля поспешить. Таксист делал все, что мог, но слов­но кто-то постоянно ставил препятствия: то встреча­лись неожиданные пробки на дороге, то претензии ГАИ, то что-либо иное. Во­дитель измучился, изнерв­ничался и признался, что ехал так впервые в жизни. Мать Сарра, напротив, бы­ла очень спокойна и беседо­вала с ним о вере, о церкви. Наконец с большим опозда­нием влетели на территорию аэродрома. Таксист успел привязаться к своим попутчицам и вместе с ними побежал к кассам узнавать о времени вылета самолета на Минводы. Оказалось, вылет отложили на два часа. Пораженный водитель в изумлении повторял: «Есть Бог! Есть ваш Бог!»

 

Однажды матушку Сарру на дороге спросил о чем-то случайный прохожий. Она внимательно посмотрела на него и, тихо что-то ответив, спокойно пошла дальше. Остолбеневший человек не двигался с места и смотрел ей вслед до тех пор, пока она не скрылась из виду. Вероятно, сказанное матушкой коснулось его сердечных глубин.

 

Почитавший монахиню Сарру, В. часто навещал ее и советовался с ней. Однажды пришел к ней го­лодный, но сказать об этом не посмел, (решил позже съесть какую-нибудь булочку). Пого­ворив и попрощавшись с матушкой, В. вышел на улицу и обнаружил в кармане... булочку. В Кисловодске, стоя в храме на службе, В. по рассеянности отвлекся от богослужения и раз­мышлял о житейских мелочах своей тогда холостяцкой жизни. В тот момент его зани­мала досадная мысль, что в суете, он не успе­вал купить себе новые носки. Неожиданно он почувствовал, что ему в карман что-то поло­жили.  Обернулся - и

увидел отходившую матушку Сарру, которая, как, оказалось, сунула ему в карман сверточек с носка­ми. Молодой человек изумился, смешался и впредь старался уже не отвлекаться от богослужения.

 

Монахиня Сарра Тамбиева умерла 6 марта 1981 года, в возрасте 87 лет, от гангрены ноги. Матушка уходила из жизни в полном сознании, терпела му­чительную, непереносимую боль молча, с великим смирением. Когда недоставало сил, молилась: «Гос­поди! Возьми меня к Себе скорее, у меня больше нет сил терпеть!» Похоронили мать Сарру слева от ее духовного отца, иеросхимонаха Стефана, в ограде его могилки.

 

Выдержки из писем монахини Сарры к родным.

 

2.11.1959

... Детей имеешь хороших, и на лица неплохие, но самое главное и основное — надо вложить в их юные души веру в Бога и любовь к Нему, а также милосердие к ближним и научить их молиться. Это единственный принцип, от которого рождает­ся все хорошее и доброе. А все встречающиеся в твоей жизни неприятности надо терпеть. Один мудрый человек учил, говоря: «Терпи, молчи и мо­лись...» ... И так живу и доживаю свой век. Со стра­хом думаю о конце. Нет ничего доброго ни во мне, ни в моей жизни, а, наоборот, с каждым днем все более и более открываются всякие нехорошие на­клонности и дурные мысли и чувства, с которыми борьба очень тяжела благодаря застарелому само­любию и гордыне, рассеянности, обидчивости, от­сутствию любви к ближним и отсутствию страха Божия. Итак, конец приближается, а еще ничего не начато для вечности, а земная жизнь дана ис­ключительно для подготовки к вечности...

 

11. 01. 1960

... Жизнь наша сокращается во всем, а подготов­ки к переходу в потусторонний мир никакой нет...

 

24. 02. 1967

... В письме ты пишешь, что мои письма тебе сколько-нибудь идут на пользу, я этому очень рада и повторяю то, что сказано учителями христианст­ва, а они в течение почти 2000 лет сказали и по­вторяют основы, которые должны быть фунда­ментом нашей земной жизни. Жизнь нам дана на подготовку к вечности. Гроб, смерть, могила неми­нуемы. Постоянно должна быть память смертная. Память эта очень спасительна, и бывает от нее ве­ликая польза для души. Душа человека безсмертна и требует пищи, свойственной безсмертию. Эта пища находится в Священном Писании, и поэтому ежедневно надо ее питать этой пищей. Надо не ос­тавлять церкви Христовой, посещать ее. Не остав­лять Святых Таинств. Смирение, терпение, покая­ние, незлобие, всепрощение, - эти качества долж­но постоянно и всеусиленно внедрять в себя. Наша жизнь - миг или мгновение по сравнению с вечно­стью. Но она очень и очень важна. Посредством этого мгновения можно приобрести вечноблажен­ную вечность, или же небрежной и нерадивой жизнью можно приобрести несчастную вечность...

 

26. 12. 1967

... Святой долг детей - послушания и любви к родителям - надо внушать им с пеленок, и очень важно воспитывать детей в строгом послушании, постоянно внушая им о их обязанностях, о долге их перед родителями и ближними... Если желаешь добра и спасения детям своим, то непрестанно, денно и нощно учи детей добру, - это твой священ­ный долг. Выучишь их - и будет тебе опора в ста­рости; наша мать так учила, так наставляла, так направляла наши сердца и умы на благо, не уста­вала нравоучения и нотации преподавать день и ночь. Она знала, что детские души, получившие впечатления добрые и наставления в детстве, со­храняют их до старости и даже до смерти. Жезл строгости также необходим, и особенно теперь, ко­гда нравы разлагаются до высшей степени. Стыд, совесть, послушание, скромность, целомудрие, долг попираются, а все противоположное торжест­вует, - то, конечно, неумолкаемо надо учить и на­ставлять любимых детей...

 

14. 12. 1973

... И до сих пор не осознала, что я - пустой звук, пепел, прах, земля, червь, ничто. А идеальное со­стояние человека, - когда он судит себя день и ночь...

 

22. 03. 1974

... Мама нам постоянно твердила: «Кто с тобой смеется, тот тебе враг, а кто заставляет тебя пла­кать, тот тебе друг». И еще говорила: «Удары из рая пришли...»

 

1977

... Имей в виду, что чтение псалтирное - вели­кое лекарство от душевных и телесных болезней и грехов. Не бросай чтения Псалтири...

 

17. 11. 1977

... Читай Псалтирь, как мама тебя учила. Если хочешь благополучия и благочестия детям, то сильнее и святее этого средства на нашей земле под небом не найдешь. Иоанн Златоустый, вели­кий святой, сказал на вопрос о чтении Псалтири: «Лучше течению солнца остановиться, чем прекратить чтение Псалтири. Особенно матери о де­тях. Это чтение - величайшее лекарство от всех болезней, и душевных, и духовных, и телесных...

 

Источники

1. Воспоминания Ивана Михайловича и Елены Ива­новны Тарасовых. 1995-2000.
2. Воспоминания Марии Петровны Сахаровой. 1995.
3. Воспоминания игумена. 1995.
4. Воспоминания епископа Алипия. 1995.
5. Воспоминания иерея Виктора Плотникова. 1995-1998.
6. Воспоминания Людмилы Сергеевны Крамаровой.1997.
7. Воспоминания Екатерины Георгиевны Моздокели.1998.
8. Воспоминания Тебро Георгиевны Моздокели. 1998.
9. Воспоминания Василия Игоревича Райского. 1998