ИНОКИНЯ АННА

(Анна Степановна)

 

Анна Степановна была последней помощницей иеросхимонаха Стефана (Игнатенко). У Анны бы­ли тяжелые жизненные скорби: муж погиб на фронте, женщина, с которой они вместе жили, вы­гнала ее из собственного дома. Анна слезно моли­лась святителю Николаю, просила его помочь в трудных обстоятельствах, найти для нее выход. Кто-то подсказал женщине, что в Ставрополье су­ществует святой источник во имя святителя и чу­дотворца Николая.

 

Анна отправилась туда, наде­ясь, что Николай Угодник ей поможет. Придя на источник, стала молиться и неожиданно увидела перед собой иеросхимонаха Стефана. После этого видения она поехала к батюшке посоветоваться. Старец обещал ее утешить.

 

По благословению отца Стефана Анне Степа­новне удалось купить дом в Пятигорске. Следуя точным указаниям батюшки, по определенному адресу она нашла дом на продажу, дала задаток и сразу же переехала. Недоумевая о необходимости неожиданного переезда из Георгиевска в Пяти­горск, Анна спросила у старца, чем он был вызван. Отец Стефан ответил, что ожидал приезда слепо­го батюшки, за которым был нужен уход. Вскоре с прихода вернулся игумен Паламон, в схиме - схиигумен Пафнутий, насельник упраздненного Второ-Афонского Успенского монастыря на горе Беш­тау и друг отца Стефана (Игнатенко), которого старец отправил к Анне Степановне.

 

Анна усердно служила отцу Пафнутию. В доме всегда был порядок и чистота. Вначале ее немного смущало, что приходилось ухаживать за монахом, но отец Стефан успокоил Анну: «Не смущайся, он же старый». Незадолго до своей кончины старец Пафнутий благословил Анну Степановну от его имени просить батюшку Стефана постричь ее в монашеский чин. Вначале отец Стефан отклонил просьбу, но по прошествии некоторого времени сам предупредил, чтобы Анна готовилась к постригу.

 

За всю жизнь Анна Степановна столько не плака­ла, как при пострижении в иночество. Монашеское правило она соблюдала неукоснительно. Стара­лась ничего не делать без благословения старцев, боялась жить без руководства. Если не было воз­можности получить ответ духоносного священни­ка, советовалась с близкими людьми, предпочитая их мнение своей воле. Она учила в храме стоять тихо, скромно, не молиться напоказ, ничем не вы­делять себя. Старец Стефан запретил ей откры­вать постриг даже перед смертью: «Тайное есть тайное». Поэтому перед смертью Анна запретила в гробу надевать на себя апостольник.

 

После смерти старца Пафнутия Анна жила в Пятигорске. Когда в 1967 году умерла добрейшая помощница отца Стефана (Игнатенко) Ирина Ни­китична, отец Стефан попробовал пригласить на ее место одну из кисловодских старушек, но та от­казалась, сославшись на свое мягкосердечие. Тог­да он предложил приехать к нему Анне Степанов­не. Она была человеком справедливым, но жест­ким, властным и трудным в общении. Отношение к иеросхимонаху Стефану носило ревнивый хара­ктер собственницы, что часто огорчало и обижало посетителей батюшки.

 

Анна была знакома с юродивой инокиней Евге­нией. Та ее любила и, подготавливая к жизни духовной, давала странные задания, всячески муш­тровала. Например, она попросила Анну так вы­мыть ей голову, чтобы не намокла шея. Изумлен­ная Анна Степановна, естественно, спросила, как это сделать. Евгения вначале приказала обмотать шею полотенцами, платками, а затем вымыть во­лосы, разделив их на двое.

 

Рассказывали, что однажды юродивая пришла к матушке игуменье и попросила у нее благослове­ние бить стекла. Игуменья знала, что Евгения бы­ла рабой Божией и, как духовный человек, ничего случайного не делала. «Благословляю, бей». Тотчас Евгения отправилась к сестринским кельям и пе­ребила все стекла у монахинь. Сестры бросились к матушке с жалобой на юродивую. Игуменья вы­звала ее: «Евгения! Что ты творишь!» -

«Матуш­ка, да ведь вы благословили!» - «Снимаю благосло­вение, больше не бей.» Спустя несколько дней при­шли красноармейцы, разогнали монахинь и доби­ли оставшиеся стекла.

 

Матушка игуменья дала инокине послушание -водить слепую схимонахиню в церковь на службу. Евгения взяла веревку, сделала на ней петлю, на­кинула на шею схимнице и, как собачку, повела ее на веревочке в храм. Увидев эту сцену, игуменья возмутилась: «Евгения, ты что делаешь?» - «Ма­тушка, вы благословили ее водить, а как? Под руч­ку монах монаха не водит».

 

Невозможно было заставить юродивую сфото­графироваться, а для паспорта это было необходи­мо. Евгении пригрозили, что, ослушавшись она на­рушит послушание матушки. Только после этого инокиня смирилась, села перед фотографом, вздыбила волосы, сложила крестом на груди руки, и так позволила себя снять.

 

Однажды Евгения вручила Анне Степановне длинные чулки со словами: «Анна, Анна, поехали, поехали!» Действительно, всю жизнь Анна в хло­потах провела в дороге. Она совершенно не думала о собственном покое. Так, в селе Саблинское ста­рушки на свои гроши строили храм. Анна Степа­новна со своей подругой Людмилой отвозили им тяжелые самодельные свечи, которые не облага­лись налогом. Для прихода продажа этих свечей была большой материальной помощью.

 

Отличительной чертой Анны Степановны была исключительная честность. Как-то раз она без спроса взяла у Симеона Иудовича (келейника ба­тюшки Стефана, в монашестве Серафима) две шо­коладные конфеты. И тут Анне пришла в голову мысль, которая буквально потрясла ее: «Ты нико­гда ни у кого ничего не брала. Неужели ради двух конфет ты потеряешь совесть?» Анна Степановна очень расстроилась из-за своего поступка и со сле­зами пошла каяться к старцу Стефану.

 

В 1973 году, после кончины отца Стефана (Игнатенко), Анна приехала в Троице-Сергиеву Лавру за советом. Отец Кирилл и отец Матфей не благо­словили ее покидать батюшкин дом или продавать его. Хотелось сохранить молитвенную память о ве­ликом кавказском подвижнике как святыню. Уто­мленная частыми посещениями, Анна Степановна этот совет не исполнила, и дом не сохранился. Однако, за могилками старцев Стефана, Пафнутия, Иоанна (Мешалкина) Анна ухаживала со всем усердием до последних дней своей жизни.

 

За три года до кончины Анна Степановна при­готовила себе доски для гроба, которые хранила под кроватью. Она не боялась умирать, готовилась к смерти и мечтала, чтобы по ней читали Псалтирь в течение сорока дней, приготовила продук­ты для помина. Часто Анна говорила подруге: «Люда, я прожила рядом с такими старцами, а ни­чему не научилась».

 

Источники

1.Воспоминания игумена. 1995. -Архив составителя.

2.Воспоминания  Ольги  Федоровны.   1995. -Архив составителя.

3.Воспоминания Людмилы Сергеевны Крамаровой. 1997. -Архив составителя.